Ultras Odessa

Примерно за неделю до начала описанных далее событий, я подошёл к Коту и Розику, которым сообщил что собираюсь «пробить» выезд неважно куда, лишь бы поехать. Они меня отправили к Бире, который в то далёкое время был одним из «основных фанатов», хотя и был всего на год меня старше. К слову, Биря сейчас живёт в Испании и связь с ним утеряна. Кто знает, возможно, и ему на глаза попадётся когда-то журнал с моими воспоминаниями. В общем, после недолгого разговора, Биря сообщил, что будет выезд в Кутаиси на кубковый матч, поедет три чела, и я четвёртый.

Вот полный список всех четверых: Биря, Харьков, База и я, на тот момент еще не бывший Хирургом. Всем нам было по 15-16 лет.

Так как до нас выезд в такую даль никогда еще не пробивался, то никто не знал, сколько придётся добираться. Немного посоветовавшись, решили выезжать за четверо суток до матча, т.е. на сборы у нас оставалось около двух дней. А «дел» было невпроворот.

Во-первых, в Одессе в то время еще не существовало ни флагов, ни растягов, ни баннеров, а выделиться на чужом поле своей принадлежностью к Одессе и Черноморцу нам, безусловно, очень хотелось. В те далекие годы в нашей небольшой фанатской среде очень ценились флаги ДСО «Водник», т.к. были едва ли не единственным способом (кроме тельняшек) выделиться на трибунах стадиона. Обладатель такого флага был неописуемо крутым чуваком, и больше жизни дорожил этой вещью.

Ни у кого из нас такого флага не было, но по счастливой случайности я посетил стадион «Динамо», на котором происходили какие-то легкоатлетические соревнования (достаточно частые в те времена). На флагштоках стадиона я обнаружил флаги всех спортивных обществ-участников соревнований, в том числе и «Водника». Ценой невероятных усилий, флаг мною был подрезан, и, счастливо избежав погони, я приволок его домой. Первая проблема была решена.

Второй проблемой были, конечно, родители. В 15 лет, знаете ли, очень тяжело объяснить, что ты уезжаешь на футбол в другую республику, за несколько тысяч километров от дома, да еще и на неопределенное время. В общем, правду говорить было нельзя, поэтому я сказал, что хочу посетить на недельку бабушку, которая живет в Усатово.

Немаловажным фактором в пользу такого варианта послужило то, что у бабушки не было телефона. Услышав от меня такое предложение, родители, конечно, удивились, но поверили (или сделали вид, что поверили). Мне к бабушке собрали халат, тапочки и консервы.

Первое и второе было моментально выкинуто на чердак (на котором, к слову, обнаружено мною лет через 7-8 после выезда), а консервы взяты с собой.

Итак, наступил час «Х». Встретившись на железнодорожном вокзале, мы начали разрабатывать план «вписки» в поезд. Дело в том, что в фанатской среде тех времен было абсолютно не принято приобретать билеты и вообще платить за проезд. Даже если деньги на эти самые билеты имелись. Скажу даже больше, платить за билет было дико западло и считалось поступком не достойным уважения и роняющим честь настоящего «фаната».

Первым объектом нашей «вписки» стал пассажирский поезд «Одесса-Ростов ». Рассосавшись по одному человеку, мы зашли в вагоны с туристами под видом провожающих. Встретившись через некоторое время в тамбуре, мы подождали, пока проводник у всех собрал билеты, и благополучно расположились в свободном купе. Переведя дух, и немного посидев, было решено провести инвентаризацию имеющихся наличных средств и запасов продовольствия. В итоге оказалось, что на четверых у нас 9 рублей, 7 консерв, 2 буханки хлеба и 4 бутылки водки. Не густо конечно, но и не так плохо.

Едва мы успели посчитать запасы и немного перекусить (в тот момент я и получил прозвище Хирург, т.к. достал из кармана хирургический скальпель, с помощью которого была вскрыта консерва), как проводник решил совершить повторный обход вагона и предложить всем чай и постель. Вся наша веселая компания была обнаружена, поэтому пришлось срочно придумывать историю.

История была такова. Проводнику со слезами на глазах было навешано на уши, что мы сами из Николаева, в Одессу приехали навестить мою родную сестру- сиротку в интернате. Но, во время прогулки по Одессе, на нас напали злобные одесские гопники и бандиты с Молдаванки, опиздюлили нас, отобрали все деньги и самое главное часы (про часы я лично сам придумал и долго описывал проводнику в мельчайших деталях несуществующие часы). В общем, история получилась правдоподобной, проводник растрогался и согласился довезти нас до Николаева на шару, где успешно нас и высадил.

Вернее, это он думал что успешно.

Неизвестно откуда, но у Бири был с собой ключ проводника (такая штуковина, которая открывает в поезде все двери). Поэтому мы вышли, обошли поезд, и зашли обратно в другой вагон, открыв дверь в тамбуре. Следующие несколько часов мы провели там, и так бы, наверное, и до Ростова доехали бы, если бы нашему знакомому околпаченному проводнику не случилась надобность пойти в какой-то другой вагон. Проходя через наш тамбур, он увидел наши озадаченные хари, после чего сам моментально озадачился, да так, что мы испугались, как бы его сейчас не разорвало от злости. После этого нас выписывали всем поездом, и ни на какую жалость рассчитывать, естественно, мы не могли. Высадили нас в абсолютно адской, всеми забытой, перди под загадочным названием Снегирёвка. Было около пяти часов утра… Итак, пять часов утра, глушь, вокруг ни души и что дальше делать не совсем понятно. Кроме того, очень хотелось жрать, но так как ехать было еще очень далеко, было решено консервы не открывать, а поискать альтернативные источники пропитания. И тут, через некоторое время бесцельного шатания по окрестностям, нами была пропалена корова.

Корову было решено подоить, даже, невзирая на тот факт, что все мы были детьми асфальта, и до этого не то что коров не доили, но и видели их всего несколько раз в жизни.

Правда, База и Биря сразу заявили, что на такое они не согласны ни за какие коврижки, поэтому за дело взялись мы с Харьковом. Я держал раскладной 150-ти граммовый стаканчик, а Харьков дико изловчившись, двумя пальцами кое-как успел надоить полстакана, пока не случился казус. Корова решила, что хватит терпеть над собой подобные издевательства и неплохо бы боднуть назойливых сопляков. Увидев, как досталось Харькову, я от страха стаканчик уронил, и разлил это сраное молоко.

Короче в итоге мы нихера не надоили и остались голодными, более того, впереди была еще одна проблема, как уехать из этой Снегирёвки.

К тому времени на местном вокзале (если это можно так назвать) открылись билетные кассы. После недолгих разговоров с билетершей было выяснено, что через час проезжает «товарняк» на Кривой Рог. Так как иного выхода у нас не было, было принято решение «вписываться » на него. Именно на нём, в вагоне, доверху гружённом бетонными плитами, мы и добрались до Кривого Рога. На этот момент прошли уже ровно сутки с начала нашего путешествия.

К счастью в Кривом Роге мы надолго не задержались, и на «собаках», транзитом через Запорожье, без особых приключений приехали на достаточно крупную узловую железнодорожную станцию Синельниково. По расписанию ближайший поезд на Ростов был только через шесть часов. Услыхав эту не очень радостную новость, мы немного поспорили между собой, после чего было принято решение разделиться. Биря с Базой остались ждать поезда, а я с Харьковом решили продолжить поездку автостопом.

Встретиться договорились на вокзале в Ростове на следующий день в 2 часа дня под часами (нами был сделан вывод, что на любом вокзале есть большие часы, и вряд ли ростовский вокзал в этом плане чем-то отличается).

В общем, мы расстались с друзьями, и вышли на трассу. На чём мы только не ехали, и на машине, и на грузовике, и даже на кобыле и на телеге. Это была еще та поездка, поверьте на слово. В результате добрались мы до города Горловка, где сразу пошли на вокзал. В кассе было узнано, что на Ростов нет вообще НИЧЕГО, ни единого поезда! Слегонца стреманувшись, мы пошли бродить по железнодорожным путям в надежде получить дополнительную информацию.

И нам это удалось: какой-то стрелочник сказал нам, что через 20 минут на Ростов направляется проходящий «товарняк», который правда на станции не останавливается. Вариантов у нас было немного, поэтому решено было запрыгивать на ходу. Мы стали на расстоянии 50-ти метров друг от друга и на скорости 30 км/ч запрыгнули между вагонов. Немного придя в себя, мы начали карабкаться внутрь вагона и…увидели что вагон груженый углём! Можете себе представить наши лица.

Но как бы там ни было, а чёрные и грязные не хуже шахтёров, мы приехали в Ростов. Узнав время, стало понятно, что к месту встречи мы опоздали на 20 минут. Немного постояв под часами на вокзале, мы уже решили, было, что своих корешей мы не встретим, как вдруг увидели идущих навстречу Базу и Бирю. Сказать, что нашей общей радости не было предела, это ничего не сказать! Удачную встречу решено было отметить. Мы на 2 рубля плотно пообедали пельменями, закусив подрезанными булочками по 9 копеек и еще какой-то жратвой. Не была забыта и водочка, которую мы тоже в меру (или чуть больше меры — не помню уже) усугубили.

Скорее всего, водочка и стала причиной неожиданного бздыка, который случился у Харькова. Он решил, что у него очень сильно завонялись кроссовки, поэтому их срочно необходимо сменить. Причём убедить его в обратном не было ни малейшей возможности, поэтому пришлось помочь другу. Пошлявшись по вокзалу и присмотрев какого- то аборигена схожей комплекции и в подходящей обуви, Харьков «по-дружески » предложил ему обмен, от которого абориген не смог отказаться по вполне понятным причинам.

После этого, едва мы начали готовиться к вписке в поезд «Ростов-Тбилиси», как Харьков обнаружил, что новые кроссовки меньше на пару размеров и ходить в них не представляется возможным. Что делать, пришлось еще одного местного оставить босым.

Наконец-то окончательно решив обувную проблему Харькова, мы по проверенной еще в Одессе схеме удачно «вписались» в поезд. Как и в предыдущий раз, проводник вскоре нас спалил, выслушал очередную «плаксивую» историю, но даже и не подумал на неё повестись. Нам на выбор было предоставлено два варианта – либо нах..., либо убирать весь вагон, который был практически пуст. Что делать, пришлось убирать, причём не лишь бы как, а достаточно качественно, так как проводник постоянно проверял качество работы и угрожал высадкой с поезда.

Вот так мы добрались до Адлера. Прошло двое суток пути.

Выйдя в Адлере, мы поняли, что движемся по маршруту с опережением графика, ведь до матча еще двое суток, а ехать нам уже не так далеко. Было принято решение отоспаться и потом по возможности поколесить немного по окрестным кавказским городишкам. За батл пива нас пустили переночевать в будке у стрелочника, а с утра на нескольких «собаках» мы выдвинулись в Сочи, где «провисели» целые сутки, выжрав всю водку, которая у нас оставалась и еще много чего подрезанного прямо там. Вдоволь погулеванив, поздно ночью мы приехали в Сухуми.

В те времена в Сухуми был полувоенный режим, связанный с конфликтом Грузии и Абхазии, в Сухуми действовал комендантский час, т.е. появляться на улице после 21:00 было строжайше запрещено. Естественно, не зная этого всего, мы сразу же попёрлись с вокзала в город, где моментально были «приняты» экипажем БТРа и в сопровождении отправлены обратно на вокзал.

Пришлось ночевать на вокзале, а утром, в день игры, на «собаках» выдвинуться в Кутаиси.

В Кутаиси мы приехали за полчаса до игры. Чуть ли не бегом узнав у аборигенов, где находится стадион и как туда доехать, мы влезли в местный автобус.

Их автобус это ад, хочу я вам сказать.

Он дико был забит до отказа людьми, и в то же время на сиденьях сидели старики и преспокойно курили. Я тут же решил, что, наверное, у них принято курить в автобусе, достал сигарету, но не успел её подкурить, как услышал примерно следующее: «Э, слюшай, малэц, патушы сигарэту, да». Я попробовал возмутиться, мол, вы, что не видите, тут пол автобуса курит, на что услыхал в ответ, что курят уважаемые люди, аксакалы, им положено, а мне сопливому мальцу — не положено.

Поняв, что дальнейшее продолжение спора приведёт только к высадке из автобуса, я быстро угомонился, и вскоре мы были на стадионе, приехав буквально за пару минут до начала игры.

Внутрь стадиона мы зашли, я, как сейчас помню, на третьей минуте матча.

Бабушке на входе сказали, что мы из Одессы приехали, и она без второго слова пропустила нас без билета, приветливо при этом улыбаясь.

Сели мы на аналоге нашей 28-29 трибуны, достали флаг, розы (розы в то время у нас были сине-белые, сделанные по заказу вроде бы в Питере) и вчетвером начали фанатеть.

Аборигены поначалу дико удивились, пялились на нас, а потом начали приходить в себя. Проявилось это в том, что в нас полетели мелкие (поначалу) камешки и прочая срань. Еще до перерыва на выходе с нашей трибуны начали появляться небольшие кучки людей, поглядывающих в нашу сторону с явно враждебными намерениями. В первом тайме Черноморцу удалось забить гол, который мы как смогли бурно отпраздновали. Вскоре, после чего к нам подошли несколько типичных представителей грузинской национальности, и один из них с задумчивым видом произнёс сакраментальную фразу: «Если вашь клюб забиёт ищо гол, то ми вас всэм стадионом ебат будим».

Вот тогда нам стало по настоящему страшно, и никому из нас даже в голову не пришло усомниться в серьезности этой угрозы. Для внесения полной ясности скажу, что первую игру в Одессе «Черноморец» проиграл 0:2, поэтому забей мы второй гол на выезде, местные почитатели футбола не на шутку бы огорчились со всеми вытекающими для нас последствиями.

Во втором тайме нас заметил один из запасных нашей команды, Саша Гущин, и начал нам хлопать прямо с беговых дорожек. Признаюсь, мы были в полном восторге. Кроме того, во время матча к нам подошли лётчики из Одессы, пожали нам руки и выразили полный респект за наш поступок. Мы попросили их забрать нас обратно на самолёте, но они сказали, что не в их силах решить этот вопрос и посоветовали обратиться к администратору или тренеру команды.

Не знаю, к счастью для нас или нет (но скорее первое), но игра закончилась со счётом 1:1. После финального свистка, за нашими спинами собралось человек сто, которые начали в нас швырять уже не мелкими камушками, а тяжелыми булыжниками и палками.

Спасли нас менты, сопроводившие нас в туннель вслед за командой. В туннеле мы подошли к покойному ныне, главному тренеру Черноморца в то время, Виктору Евгеньевичу Прокопенко, и попросились назад с командой. К нашему огромному облегчению, он согласился.

Сейчас, через 20 лет после этих событий, я до сих пор с ужасом думаю о том, как бы мы добирались обратно самостоятельно, ведь ни физических, ни моральных сил на обратную дорогу, у нас уже не оставалось.

На автобусе мы доехали с командой до аэропорта. До вылета оставалось около 2-х часов, за которые мы успели перезнакомиться со всей командой.

Игроки купили нам две курицы гриль, и пока мы их поедали, раскрыв рты слушали нашу историю о том, как мы сюда добирались. Саша Гущин поставил батл коньяка, который мы все дружно и распили.

Выйдя на воздух подышать и проветриться, мы увидели грузинских лётчиков с 10-ю литрами местного самогона под названием «чача». Лётчики пребывали в изряднейшем подпитии, поприветствовали нас, и каждого немедленно угостили стаканом этого адского пойла.

В ходе беседы выяснилось, что им через пару часов лететь в Алма-Ату. Через еще некоторое время грузины начали нас уговаривать лететь с ними, обещали жирную проставу, много бухла и вообще дикого веселья. Однако, сочтя, что на ближайшее время ада с нас довольно, мы вежливо отказались и попрощались с ними.

Время в самолёте пролетело быстро и незаметно за игрой в клабрец и ненавязчивым распитием коньячка. Уже в Одессе нас довезли на автобусе до ж/д вокзала, где и закончилась наша выездная одиссея. Напоследок скажу, что вернулись мы с двумя рублями в кармане, которые с Бирей разделили по рублю.

Мои родители, увидев сына с впалыми щеками и изрядно похудевшего, изрядно удивились, так как раньше я от бабушки приезжал розовощёкий и упитанный, но всё обошлось.

Вот таким был мой первый и пока самый адовый выезд в жизни. Удачи вам, любите Черноморец и катайтесь на выезда.

Хирург

специально для фанзина «На абордаж» №2